столь странным, что он сидит и беседует… сам с собой? Нет…
— Ты все еще сомневаешься? — спросил Дентон.
— Черт побери, да, — коротко ответил он.
— Тогда тебя следует убедить.
— Как? Это мой собственный голос…
— Я использую твою глотку и язык так же, как ты мог бы пользоваться музыкальным инструментом. Как я мог бы воспользоваться яком…
Дентон внезапно замолчал. Як подошел ближе, освещенный тусклым светом костра.
— …или любым существом, находящимся в моей власти, — проговорил як. — Звериной глоткой пользоваться сложнее, поскольку она не приспособлена для человеческой речи. И тем не менее — сам слышишь. Ты убежден? Если да, продолжим разговор.
— Это гипноз, — упрямо заявил Дентон. — Возможно, дело рук Джиенга.
— Гм…
Як замолчал. Внезапно Дентон начал подниматься в воздух. Он уронил бутылку и вскрикнул.
— Все еще не веришь? — спросил его собственный голос.
— Нет! — выдохнул Дентон. — Это галлюцина…
Он взмыл в небо, подобно ракете. Воздух стал ощутимо холоднее.
— Веришь?
— Н-н…
— Я не могу доставить тебя на луну, но ты можешь проделать полпути до нее, прежде чем моя сила иссякнет. Когда поймешь, что веришь в Кру, скажи.
Дентон судорожно сглотнул.
Земля уходила все дальше, и горные вершины с белыми ледниками напоминали теперь рельефную карту, простершуюся далеко внизу. Дентон быстро поднимался, чувствуя, что ему все труднее дышать.
— Сын грязной обезьяны! — с болью вопросил его собственный голос. — Будешь ты говорить — или умрешь?
Дентон кивнул:
— Я… верю…
— Ты одержим сомнениями еще больше, чем гностики. Но — ладно.
Он начал опускаться столь же быстро, как и поднимался, пока не обнаружил, что парит не более чем в пятистах футах над лагерем.
— Теперь, — сказал он голосом Кру, — мы можем поговорить.
— Угу, — устало согласился Дентон. — Но мне будет легче говорить, если я смогу еще выпить.
— Почему бы и нет?
В воздух пулей взмыла бутылка и легко легла в руку Дентона.
— Пей! Это доброе зелье, крепкое и дикое, словно кумыс. Я рад, что тебе не по душе безвкусные вина жарких стран. Там, где я родился, люди пили кумыс. Когда-то они жили рядом с моим храмом, где ты купил моего священного яка.
— Так, значит, это был твой храм? — осенило Дентона.
— И как ты догадался? — язвительно спросил голос. — Жалкая хижина! В селении мертвецов — глупцов и идиотов. Я умирал и был в плену. Я, чьи поклонники кричали и убивали, пока земля не обагрилась кровью — во имя меня. В моих жилах течет горячая кровь! Или текла. И она снова бурлит. Верховный жрец, мне нужен храм.
— Вот как? Что ж…
— И он у меня будет. Я снова стану великим. Все будут мне поклоняться, а ты — мой верховный жрец.
— Но я не хочу быть твоим верховным жрецом, — в отчаянии сказал Дентон. — Тебе нужен… лама или шаман. Я не знаю, что мне следует делать.
— Когда будет нужно, я буду говорить твоим языком, словно оракул.
— Подожди! Не…
— Разве Каррузерс не будет рад?
— Уж точно не якам, — безнадежно проговорил Дентон. — Послушай, нельзя ли мне как-то отсюда выбраться? Мне нужно вернуться назад в Штаты…
— Хорошо. Где эти Штаты?
Дентон быстро размышлял. Вернувшись в Нью-Йорк, он по крайней мере будет в знакомой обстановке да и не в столь затруднительном положении. Возможно, ему как-то удастся совладать с Кру. Возможно…
Во всяком случае, он снова окажется дома. И не в полном одиночестве, где на сотни миль нет ни одного белого человека. Уж определенно хуже не будет!
— На востоке, — сказал Дентон. — Прямо на восток, пока не окажемся над Сент-Огастином. Я дам знать.
— Значит, на восток.
Як Кру взмыл в воздух. Дентон удивился, что снова сидит на нем верхом. Ландшафт внизу уносился прочь.
— Эй, погоди! — неожиданно вспомнил доктор. — Я не заплатил туземцам.
— Что?! Платить тем, кто прислуживал моему верховному жрецу? — Кру разразился такими ругательствами, что Дентону стало муторно.
Полет на восток продолжался.
3. Японские обычаи
Да, они летели быстро — для Дентона. Кру не прибегал к мгновенной телепортации, поскольку ему хотелось ближе познакомиться со странным новым миром, в котором он оказался. Много веков он не покидал пределы Тибета. Современные люди — какие огромные города и храмы они могли возвести?
За час они пролетели над Бутаном. Еще до рассвета пересекли Брахмапутру и были теперь над северной оконечностью Бирмы. В окрестностях Садии, где заканчивается железная дорога и начинаются большие залежи нефрита, Кру заметил нечто интересное.
Честно говоря, он немного устал. За прошедшие годы жизненная сила его иссякла, и, хотя он не признался бы в том человеку или даже другому богу, он начинал ощущать страх. Он думал о новых божествах, которые сменили Амона, Баала и Анубиса.
Кру страдал комплексом неполноценности.
Это была не его вина. Кру не принадлежал к умудренной жизнью расе. Как он уже упоминал Дентону, он был не более чем порождением грязи и крови. Короче говоря, он был крестьянином, варваром. Столетия назад он сжимался в комок под колкими насмешками занимавших более высокое положение богов, которые считали его неотесанным болваном. Даже в дни его наивысшего могущества Исида называла его выскочкой.
И это причиняло ему боль. Кру, конечно, сознавал собственную ограниченность. Он был малообразован и еще менее культурен. Да, он обладал могуществом — но им обладали все боги. Что, если он появится в современном мире, где правят новые боги, утонченные и обходительные, и объявит, что он — Кру?
Новые боги могли просто поднять брови, развести руками и отвернуться. Будучи искушенными во многих отношениях, они могли решить, что с Кру не стоит даже знаться.
Древний дикий бог сердито встряхнул могучими плечами. Он им покажет! Возможно, он и низшее божество, но…
Кру вздохнул. Он слишком хорошо осознавал собственную ничтожность. Считать иначе было бы тем же самым, что и надеяться быть допущенным в обитель богов Годсхайм после смерти. Лишь по-настоящему великие отправлялись туда, и уж точно не слабые больные боги, умершие от недостатка веры. Что ж, хорошо. Он будет повелевать. Он сразится с каким-нибудь небольшим богом и займет его место, правя из храма изгнанника и строя новое царство. У него уже имелись верховный жрец и священный як. Дело оставалось за храмом и поклонниками.
И вот он, храм — прямо перед ним. Мьяпур, городок на севере Бирмы, наполовину состоял из туземных хижин, а наполовину — из более современных строений. Некий британский инженер творил в Мьяпуре чудеса, пока не погиб при невыясненных обстоятельствах. Самым заметным сооружением была построенная из
